народные и древнерусские произведения - два ивана – солдатских сына (русская народная сказка)

Русская народная сказка

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был мужик. Прошло время - записали его в солдаты; оставляет он жену, стал с нею прощаться и говорит:
- Смотри, жена, живи хорошенько, добрых людей не смеши, домишка не разори, хозяйничай да меня жди; авось назад приду. Вот тебе пятьдесят рублей. Дочку ли, сына ли родишь - все равно сбереги деньги до возрасту: станешь дочь выдавать замуж - будет у нее приданое; а коли бог сына даст да войдет он в большие года - будет и ему в тех деньгах подспорье немалое.
Попрощался с женою и пошел в поход, куда было ведено. Месяца три погодя родила жена двух близнецов-мальчиков и назвала их Иванами - солдатскими сыновьями.
Пошли мальчики в рост; как пшеничное тесто на опаре, так кверху и тянутся. Стукнуло ребяткам десять лет, отдала их мать в науку; скоро они научились грамоте и боярских и купеческих детей за пояс заткнули - никто лучше их не сумеет ни прочитать, ни написать, ни ответу дать.
Боярские и купеческие дети позавидовали и давай тех близнецов каждый день поколачивать да пощипывать.
Говорит один брат другому:
- Долго ли нас колотить да щипать будут? Матушка и то на нас платьица не нашьется, шапочек не накупится; что ни наденем, все товарищи в клочки изорвут! Давай-ка расправляться с ними по-своему.
И согласились они друг за друга стоять, друг друга не выдавать. На другой день стали боярские и купеческие дети задирать их, а они - полно терпеть! - как пошли сдачу давать. Всем досталось! Тотчас прибежали караульные, связали их, добрых молодцов, и посадили в острог.
Дошло то дело до самого царя; он призвал тех мальчиков к себе, расспросил про все и велел их выпустить.
- Они, - говорит, - не виноваты: не зачинщики!
Выросли два Ивана - солдатские дети и просят у матери:
- Матушка, не осталось ли от нашего родителя каких денег? Коли остались, дай нам: мы пойдем в город на ярмарку, купим себе по доброму коню.
Мать дала им пятьдесят рублей - по двадцати пяти на брата - и приказывает:
- Слушайте, детушки! Как пойдете в город, отдавайте поклон всякому встречному и поперечному.
- Хорошо, родимая!
Вот отправились братья в город, пришли на конную, смотрят - лошадей много, а выбирать не из чего; все не под стать им, добрым молодцам!
Говорит один брат другому:
- Пойдем на другой конец площади; глядь-ка, что народу там толпится - видимо-невидимо!
Пришли туда, протолкались вперед - у дубовых столбов стоят два жеребца, на железных цепях прикованы: один на шести, другой на двенадцати; рвутся кони с цепей, удила кусают, роют землю копытами. Никто подойти к ним близко не смеет.
- Что твоим жеребцам цена будет? - спрашивает Иван - солдатский сын у хозяина.
- Не с твоим, брат, носом соваться сюда! Есть товар, да не по тебе, нечего и спрашивать.
- Почем знать, чего не ведаешь; может, и купим, надо только в зубы посмотреть.
Хозяин усмехнулся:
- Смотри, коли головы не жаль!
Тотчас один брат подошел к тому жеребцу, что на шести цепях был прикован, а другой брат - к тому, что на двенадцати цепях держался. Стали было в зубы смотреть - куда? Жеребцы поднялись на дыбы, так и храпят...
Братья ударили их коленками в грудь - цепи разлетелись, жеребцы на пять сажен отскочили, на землю попадали.
- Вот чем хвастался? Да мы этих клячей и даром не возьмем.
Народ ахает, дивуется: что за сильные богатыри появилися? Хозяин чуть не плачет: жеребцы его поскакали за город и давай разгуливать по всему чистому полю; приступить к ним никто не решается, как поймать, никто не придумает.
Сжалились "над хозяином Иваны - солдатские дети, вышли в чистое поле, крикнули громким голосом, молодецким посвистом - жеребцы прибежали и стали на месте словно вкопанные; тут надели на них добрые молодцы цепи железные, привели их к столбам дубовым и приковали крепко-накрепко. Справили это дело и пошли домой.
Идут путем-дорогою, а навстречу им седой старичок; позабыли они, что мать наказывала, и прошли мимо, не поклонились, да уж после один спохватился:
- Ах, братец, что ж это мы наделали? Старичку поклона не отдали; давай нагоним его да поклонимся. Нагнали старика, сняли шапочки, кланяются в пояс и говорят:
- Прости нас, дедушка, что прошли не поздоровались. Нам матушка строго наказывала: кто б на пути ни встретился, всякому честь отдавать.
- Спасибо, добрые молодцы! Куда ходили?
- В город на ярмарку; хотели купить себе по доброму коню, да таких нет, чтоб нам пригодились.
- Как же быть? Нешто подарить вам по лошадке?
- Ах, дедушка, если подаришь, станем тебя вечно благодарить!
- Ну пойдемте!
Привел их старик к большой горе, отворяет чугунную дверь и выводит богатырских коней:
- Вот вам и кони, добрые молодцы! Ступайте с Богом, владейте на здоровье!
Они поблагодарили, сели верхом и поскакали домой.
Приехали на двор, привязали коней к столбу и вошли в избу. Начала мать спрашивать:
- Что, детушки, купили себе по лошадке?

- Куда же вы их дели?
- Возле избы поставили.
- Ах, детушки, смотрите - не увел бы кто!
- Нет, матушка, не таковские кони: не то что увести - и подойти к ним нельзя!
Мать вышла, посмотрела на богатырских коней и залилась слезами:
- Ну, сынки, верно, вы не кормильцы мне. На другой день просятся сыновья у матери:
- Отпусти нас в город, купим себе по сабельке.
- Ступайте, родимые!
Они собрались, пошли на кузницу; приходят к мастеру.
- Сделай, - говорят, - нам по сабельке.
- Зачем делать! Есть готовые, сколько угодно берите!
- Нет, брат, нам такие сабли надобны, чтоб по триста пудов (1) весили.
- Эх, что выдумали! Да кто ж этакую махину ворочать будет? Да и горна такого во всем свете не найдешь!
Нечего делать - пошли добрые молодцы домой и головы повесили. Идут путем-дорогою, а навстречу им опять тот же старичок попадается.
- Здравствуйте, младые юноши!
- Здравствуй, дедушка!
- Куда ходили?
- В город, на кузницу, хотели купить себе по сабельке, да таких нет, чтоб нам по руке пришлись.
- Плохо дело! Нешто подарить вам по сабельке?
- Ах, дедушка, коли подаришь, станем тебя вечно благодарить!
Старичок привел их к большой горе, отворил чугунную дверь и вынес две богатырские сабли. Они взяли сабли, поблагодарили старика, и радостно, весело у них на душе стало!
Приходят домой, мать спрашивает:
- Что, детушки, купили себе по сабельке?
- Купить не купили, даром получили.
- Куда же вы их дели?
- Возле избы поставили.
- Смотрите, как бы кто не унес!
- Нет, матушка, не то что унесть, даже увезти нельзя.
Мать вышла на двор, глянула - две сабли тяжелые, богатырские к стене приставлены, едва избушка держится! Залилась слезами и говорит:
- Ну, сынки, верно, вы не кормильцы мне!
Наутро Иваны - солдатские дети оседлали своих добрых коней, взяли свои сабли богатырские, приходят в избу, с родной матерью прощаются:
- Благослови нас, матушка, в путь-дорогу дальнюю.
- Будь над вами, детушки, мое нерушимое родительское благословение! Поезжайте с Богом, себя покажите, людей посмотрите; напрасно никого не обижайте, а злым ворогам не уступайте.
- Не бойся, матушка! У нас такова поговорка есть: еду - не свищу, а наеду - не спущу!
Сели добрые молодцы на коней и поехали. Близко ли, далеко, долго ли, коротко - скоро сказка сказывается, не скоро дело делается - приезжают они на распутье, и стоят там два столба. На одном столбу написано: "Кто вправо поедет, тот царем будет"; на другом столбу написано: "Кто влево поедет, тот убит будет".
Остановились братья, прочитали надписи и призадумались: куда кому ехать? Коли обоим по одной дороге пуститься - не честь, не хвала богатырской их силе, молодецкой удали; ехать одному влево - никому помереть не хочется!
Да делать-то нечего - говорит один из братьев другому:
- Ну, братец, я посильнее тебя; давай я поеду влево да посмотрю, от чего может мне смерть приключиться? А ты поезжай направо: авось Бог даст - царем сделаешься!
Стали, они прощаться, дали друг дружке по платочку и положили такой завет: ехать ка

Страница 5 из 7

Иван солдатский сын пробудился от сна на четвертые сутки и велел старухе на рынок пойти да вестей послушать. Старуха сбегала на рынок, воротилась назад и сказывает: «Третий змей проявился, прислал к царю письмо, а в письме требует: вывози-де меньшую царевну на съедение». Иван солдатский сын оседлал своего доброго коня, сел и поскакал к синю морю. На берегу стоит прекрасная царевна, на железной цепи к камню прикована. Богатырь ухватил цепь, тряхнул и разорвал, словно гнилую бечевку; после прилег красной девице на колени: «Поищи у меня в голове! Не столько в голове ищи, сколько на море смотри: как только туча взойдет, ветер зашумит, море всколыхается - тотчас разбуди меня, молодца». Царевна начала ему в голове искать…

Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхалося- из синя моря змей выходит, в гору подымается. Стала царевна будить Ивана солдатского сына, толкала, толкала, нет - не просыпается; заплакала она слезно, и канула горячая слеза ему на щеку; от того богатырь проснулся, подбежал к своему коню; а добрый конь уж на пол-аршина под собой земли выбил копытами. Летит двенадцатиглавый змей, огнем так и пышет; взглянул на богатыря и воскрикнул: «Хорош ты, пригож ты, добрый молодец, да не быть тебе живому; съем тебя и с косточками!» - «Врешь, проклятый змей, подавишься». Начали они биться смертным боем; Иван солдатский сын так быстро и сильно махал своей саблею, что она докрасна раскалилась, нельзя в руках держать! Возмолился он царевне: «Спасай меня, красная девица! Сними с себя дорогой платочек, намочи в синем море и дай обернуть саблю». Царевна тотчас намочила свой платочек и подала доброму молодцу. Он обернул саблю и давай рубить змея; срубил ему все двенадцать голов, головы те под камень положил, туловище в море бросил, а сам домой поскакал, наелся-напился и залег спать на трои сутки.

Царь посылает опять водовоза на взморье; приехал водовоз, взял царевну и повез в дремучий лес; вынул нож и стал точить. «Что ты делаешь?» - спрашивает царевна. «Нож точу, тебя резать хочу! Скажи отцу, что я змея победил, так помилую». Устрашил красную девицу, поклялась говорить по его словам. А меньшая дочь была у царя любимая; как увидел ее живою, ни в чем невредимою, он пуще прежнего возрадовался и захотел, водовоза жаловать - выдать за него замуж меньшую царевну.

Пошел про то слух по всему государству. Узнал Иван солдатский сын, что у царя свадьба затевается, и пошел прямо во дворец, а там пир идет, гости пьют и едят, всякими играми забавляются. Меньшая царевна глянула на Ивана солдатского сына, увидала на его сабле свой дорогой платочек, выскочила из-за стола, взяла его за руку и стала отцу доказывать: «Государь-батюшка! Вот кто избавил нас от змея лютого, от смерти напрасныя; а водовоз только знал нож точить да приговаривать: я-де нож точу, тебя резать хочу!» Царь разгневался, тут же приказал водовоза повесить, а царевну выдал замуж за Ивана солдатского сына, и было у них веселье великое. Стали молодые жить-поживать да добра наживать.

Ранее мы рассмотрели обществоведческое пространство русских сказок на примере сказки «Василиса Прекрасная» . Статья на эту тему была представлена в интернете на «Русской народной линии» под моим именем. В качестве особенности изложения сказки «Василиса Прекрасная» можно отметить то, что она в большей степени, чем некоторые другие сказки, повествует о геополитических обстоятельствах русской истории. К этому же типу обществоведческого предсказания - пророчества можно отнести и русскую сказку «Медное, серебряное и золотое царство» [ 1 ]. Русские сказки во многом являются предсказками, т.к. они многое предсказывают. Может быть, некоторые русские сказки лучше называть не сказками, а предсказками.

Русская сказка - предсказка «Два Ивана» [ 1 ] несколько иного типа, чем отмеченные выше, она в большей степени касается внутри политической проблематики и предсказаний жизни современной России, и наполнена для нас ощущениями ближайшего будущего.

Краткое содержание сказки таково. Жили-были два брата: Иван-богатей и Иван- бедняк. Понимание жизни у них было совершенно разное, и нравственные ценности тоже были очень далеки друг от друга. Иван-богатей давал Ивану- бедняку всякую вещь только под большие проценты. Мало того, Иван-богатей даже принадлежащие Ивану- бедняку вещи путём подлого обмана изымал у брата - бедняка. Иван-богатей жил только с женою, закрома у них ломились от изобилия. Они жили - не тужили. Иван- бедняк кроме жены имел ещё семеро детей. Иван- бедняк при всей его общественно - политической доверчивости, простодушии обладал и рядом сильных качеств своей натуры и души. Он обладал сильной верой в справедливость, неистребимой волей к жизни, и прекрасной смекалкой. Это и даёт всегда возможность Ивану- бедняку повернуть неблагоприятно текущий ход нашей жизни в справедливое русло и вернуться к исконным корням нашей народной жизни.

Переходим непосредственно к рассмотрению текста и содержания сказки.

«Жили-были два брата, два Ивана: Иван-богатей и Иван- бедняк».

Не нужно никакого особого воображения и смекалки, чтобы понять: если речь идёт об Иванах, значит, речь идёт о России. Иван-богатей и Иван- бедняк выступают символами разделённой России, богатой и бедной России. Мы это знаем и по сегодняшней жизни. Есть богатая Россия, есть бедная и очень бедная Россия. В сказке, как и в жизни, отмечается, что богатая часть страны - весьма невелика (Иван-богатей жил только с женой), а бедная часть страны - значительна (Иван-бедняк жил с супругой и 7 детьми). Бедная часть страны жила в нужде. Так наша русская сказка в принципе обрисовывает нам общую общественно - политическую ситуацию в стране.

Далее сказка вводит нас, в общих чертах, в рыночные отношения. Иван-богатей даёт Ивану- бедняку миску муки, но требует отдать уже мешок муки. Очень интересная и важная деталь повествования сказки: отношения и столкновения Ивана-богатея и Ивана- бедняка происходят в эпоху глобальной нестабильности и больших перемен, когда геофизические явления и стихии сильно влияют на условия жизни людей. В сказке эти геонестационарности представлены ветром, солнцем и холодом. Сегодня все мы знакомы с подобными явлениями не понаслышке, мы все являемся свидетелями нестационарного поведения солнца, атмосферы, магнитного поля, ветров, морозов и жары. Гео-неустойчивости - характерная составляющая нашей сегодняшней жизни.

Стихия ветра налетает и отнимает у Ивана-бедняка последние крохи муки. Сейчас мы знаем и более тяжёлые последствия игр стихий, когда люди лишаются, не только пищи, но и крова и близких. Однако, что характерно в этих условиях для настоящего Ивана - бедняка, он не падает духом, он устремляется за ветром, вступает с ним во взаимодействие, и до такой степени сходится с ним, что возникает нечто, что позволяет решить острую задачу обеспечения людей необходимыми источниками питания. После того, как Иван-бедняк вступил во взаимодействие с мощной геофизической силой и добился весомых итогов, повествование русской народной сказки становится для нас особо интересным и значимым. Мы можем с удовлетворением отметить, что отношения Ивана- бедняка с ветром носили творческий характер, Иван овладел энергией ветра на качественно новом уровне и превратил ветер в своего мощного помощника. Так, народная предсказка сообщает нам очень важную вещь. В недалёком будущем у нас появится новое мощное средство с помощью энергии ветра эффективно решать проблемы продовольственной безопасности, отказавшись от поставок продовольствия через купцов - спекулянтов.

На языке русской народной сказки решение названной важной проблемы продовольственной безопасности называется «скатерть-самобранка». Это достижение русской смекалки и воли вызвало зависть и злобу у богатеев, и они задумали выкрасть изобретение у Ивана-бедняка. Сказка «Два Ивана» ещё раз напоминает о том, что успехи России всегда вызывают у её духовных и физических врагов приступ зависти, вранья и коварства. Всегда обманным путём хотят лишить Россию и русских Иванов их преимуществ, их научно - технических разработок и их смекалки. Данное утверждение не является моим предположением. В сказке прямо говориться о том, что Иван-богатей грязным образом обманул Ивана- бедняка и забрал себе скатерть-самобранку.

Что сегодня важно отметить? Новые невзгоды и лишения не лишают Ивана- бедняка воли. Он вступает во взаимодействие с солнцем и обращает силы солнца во благо себе и всей России. Далее сказка «Два Ивана» сообщаем нам ещё одну важную прогнозтическую вещь: в недалёком будущем в России будут сделаны ещё более грандиозные открытия и изобретения, которые повергнут рыночной мир в шок. Сказка сообщает, что эти открытия и изобретения будут сделаны русскими людьми не из среды богатеев, а русскими самородками из обездоленной части российского общества.

«Ничего, - говорит солнце, - я тебя изобидело, я тебе и помогу. Дам я тебе козочку из моего стада. Ты её желудями корми, из неё золото дои» [ 1 ].

В этих строках сжато и символично излагаются уже итоги взаимодействия Ивана-бедняка с солнцем и общественно экономическая ситуация в России, особенности жизни Ивана-бедняка, его семьи и его близких.

Ожидаемые достижения взаимодействия России с прекрасным нашим светилом решительно преобразят финансовую сферу страны, её золотой запас. Проблема валютно-финансового обеспечения страны сведётся, по сказке, не к печатанью на секретных станках ничем не обеспеченных цветных бумажек, а к масштабному промышленно- технологическому производству золота.

Но русский народ снова спасёт его природная находчивость, жизнелюбие, смекалка и техническая одарённость.

Справедливость - одна из основных православных и русских духовных ценностей. Будет восстановлена справедливость, и Россия снова заживёт своей естественной и гармоничной жизнью. Характерно, что в сказке прямо, без обиняков, сказано: «Не верь, бедняк, богачу! Не верь, бедняк, богатому брату, уму, разуму учись!». Не верь идеологическим фантазиям, а верь правде и справедливости. Последнее слово в нашей общественной жизни за ними. Так сказка и повествует:

«Только вечер наступил, Иван -богатей прибежал.

Где был, Иван? Что достал, Иван? (это сейчас называется - рыночное мышление или бизнес).

Был, братец, у мороза и достал чудесную суму. Только скажешь: «Двое из сумы!» - двое выпрыгнут, что надо сделают.

Ах, братец, Иван - бедняк, дай мне сумочку на один денёк! У меня крыша развалилась, починить некому.

Бери, Иван - богатей! Принёс Иван - богатей суму к себе домой, двери запер (поведение, подобное поведению Ивана -богатея, сейчас часто именуется «теневой экономикой и серыми схемами»).

- «Двое из сумы!»

Как выскочат, как выпрыгнут из сумы две дубинки сосновые, как начнут Ивана - богатея бить, приговаривать: « Не обижай, богач, бедняка! Отдай, богатей, Ивану скатерть да козу.

Побежал Иван - богач к бедняку, а дубинки за ним.

Спаси, братец! Отдам тебе и скатерть - самобранку и козу» [ 1 ].

Здесь уместно вспомнить известные слова опять же Иоанна Богослова, сказанные им в 1-м соборном послании: «Кто говорит: « я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: не любящей брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящей Бога любил и брата своего» [ 2 ].

Продолжая важную мысль Иоанна Богослова о любви к брату, следует отметить, что любящей Бога должен любить и всю совокупность братьев своих. А наибольшая совокупность наших братьев, живущих вместе, живёт в нашей стране, в нашей Отчизне и Родине, которая является собирательницей и хранительницей наших братьев. Из сказанного следует: кто не любит свою Родину, то не любит и Бога. Бога же, любящий, любит Отчизну и Родину свою, и живущих в них братьев.

Заключение

Кто-то может сказать, что найденные автором параллели между событийными ситуациями в сказке и событиями русской истории случайны. Но это не так. В подтверждение своей позиции приведу пророческие слова выдающегося святителя Русской Православной Церкви Феофана Полтавского.

Святитель Феофан отошёл ко Господу, оставив нам свидетельство о предначертанной Богом судьбе России. Это свидетельство записал архиепископ Аверкий (Таушев):

«Я говорю не от себя... Господь помилует Россию по неизреченной Своей милости, народ Божий исцелится и обратится к покаянию и вере. Произойдёт то, чего никто не ожидает. Россия воскреснет из мертвых, и весь мир удивится.

Православие в ней восторжествует. Но того Православия, что прежде было, уже не будет. Сам народ восстановит православную монархию. Самим Богом будет поставлен сильный Царь на Престол. Он будет большим реформатором и у него будет сильная Православная вера. Он будет выдающейся личностью, с чистой, светлой душой и сильной волей. Он придёт из династии Романовых по линии матери. Он будет Божиим избранником, послушным Ему во всём. Он преобразует Сибирь. Но эта Россия просуществует недолго. Вскоре будет то, о чём говорит Иоанн Богослов в Апокалипсисе».

У России и русского народа своя судьба. Ни Россию, ни русский народ нельзя понять только в категориях рынка, наживы и нелюбви. Россия и русский народ не живут только в материальном мире. Господь располагает Россией. Русские сказки, за редким исключением, именно об этом и говорят.

Литература

1.Русские волшебные сказки, СПб - Лениздат, 1994 г.

2. Первое соборное послание ап. Иоанна Богослова, гл.4. ст. 20,21.

Два Ивана солдатских сына

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был мужик. Пришло время – записали его в солдаты; оставляет он жену беременную, стал с нею прощаться и говорит: ʼʼСмотри, жена, живи хорошенько, добрых людей не смеши, домишка не разори, хозяйничай да меня жди; авось бог даст – выйду в отставку, назад приду. Вот тебе пятьдесят рублев; дочку ли, сына ли родишь – всœе равно сбереги деньги до возрасту: станешь дочь выдавать замуж – будет у ней приданое; а коли бог сына даст да войдет он в большие года – будет и ему в тех деньгах подспорье немалоеʼʼ. Попрощался с женою и пошел в поход, куда было велœено. Месяца три погодя родила баба двух близнецов-мальчиков и назвала их Иванами солдатскими сыновьями.

Пошли мальчики в рост; как пшеничное тесто на опаре, так кверху и тянутся. Стукнуло ребяткам десять лет, отдала их мать в науку; скоро они научились грамоте, и боярских и купеческих детей за пояс заткнули – никто лучше их не сумеет ни прочитать, ни написать, ни ответу дать. Боярские и купеческие дети позавидовали и давай тех близнецов каждый день поколачивать да пощипывать. Говорит один брат другому: ʼʼДолго ли нас колотить да щипать будут? Матушка и то на нас платьица не нашьется, шапочек не накупится; что ни наденем, всё товарищи в клочки изорвут! Давай-ка расправляться с ними по-своемуʼʼ. И согласились они друг за друга стоять, друг друга не выдавать. На другой день стали боярские и купеческие дети задирать их, а они – полно терпеть! – как пошли сдачу давать: тому глаз долой, тому руку вон, тому голову на́ сторону! Всех до единого перебили. Тотчас прибежали караульные, связали их, добрых молодцев, и посадили в остроᴦ. Дошло то дело до самого царя; он призвал тех мальчиков к себе, расспросил про всœе и велœел их выпустить. ʼʼΟʜᴎ, – говорит, – не виноваты: на зачинщиков бог!ʼʼ

Выросли два Ивана солдатские дети и просят у матери: ʼʼМатушка, не осталось ли от нашего родителя каких денег? Коли остались, дай нам; мы пойдем в город на ярмарку, купим себе по доброму конюʼʼ. Мать дала им пятьдесят рублев – по двадцати пяти на брата͵ и приказывает: ʼʼСлушайте, детушки! Как пойдете в город, отдавайте поклон всякому встречному и поперечномуʼʼ. – ʼʼХорошо, родимая!ʼʼ Вот отправились братья в город, пришли на конную, смотрят – лошадей много, а выбрать не из чего; всœе не под стать им, добрым мо́лодцам! Говорит один брат другому: ʼʼПойдем на другой конец площади; глядь-ка, что́ народу там толпится – видимо-невидимо!ʼʼ Пришли туда, протолпилися – у дубовых столбов стоят два жеребца, на желœезных цепях прикованы: один на шести, другой на двенадцати; рвутся кони с цепей, удила кусают, роют землю копытами. Никто подойти к ним близко не сможет.

ʼʼЧто твоим жеребцам цена будет?ʼʼ – спрашивает Иван солдатский сын у хозяина. ʼʼНе с твоим, брат, носом соваться сюда! Есть товар, да не по тебе; нечего и спрашиватьʼʼ. – ʼʼПочем знать, чего не ведаешь; может, и купим; нужно только в зубы посмотретьʼʼ. Хозяин усмехнулся: ʼʼСмотри, коли головы не жаль!ʼʼ Тотчас один брат подошел к тому жеребцу, что на шести цепях был прикован, а другой брат – к тому, что на двенадцати цепях держался. Стали было в зубы смотреть – куда! Жеребцы поднялись на дыбы, так и храпят… Братья ударили их коленками в грудь – цепи разлетелись, жеребцы на пять сажен отскочили, вверх ногами попадали. ʼʼВона чем хвастался! Да мы этаких клячей и даром не возьмемʼʼ. Народ ахает, дивуется: что за сильные богатыри проявилися! Хозяин чуть не плачет: жеребцы его поскакали за город и давай разгуливать по всœему чистому полю; приступить к ним никто не решается, как поймать – никто не придумает. Сжалились над хозяином Иваны солдатские дети, вышли в чистое поле, крикнули громким голосом, молодецким посвистом – жеребцы прибежали и стали на месте словно вкопанные; тут надели на них добрые мо́лодцы цепи желœезные, привели их к столбам дубовым и приковали крепко-накрепко. Справили это дело и пошли домой.

Идут путем-дорогою, а навстречу им седой старичок; позабыли они, что мать наказывала, и прошли мимо не здороваясь, да уж после один спохватился: ʼʼАх, братец, что ж это мы наделали? Старичку поклона не отдали; давай нагоним его да поклонимсяʼʼ. Нагнали старика, сняли шапочки, кланяются в пояс и говорят: ʼʼПрости нас, дедушка, что прошли не здороваясь. Нам матушка строго наказывала: кто б на пути ни встретился, всякому честь отдаватьʼʼ. – ʼʼСпасибо, добрые мо́лодцы! Куда вас бог носил?ʼʼ – ʼʼВ город на ярмарку ходили; хотели купить себе по доброму коню, да таких нет, чтоб нам пригодилисьʼʼ. – ʼʼКак же быть? Нешто подарить вам по лошадке?ʼʼ – ʼʼАх, дедушка, в случае если подаришь, станем за тебя вечно бога молитьʼʼ. – ʼʼНу пойдемте!ʼʼ Привел их старик к большой горе, отворяет чугунную дверь и выводит богатырских коней: ʼʼВот вам и кони, добрые мо́лодцы! Ступайте с богом, владейте на здоровье!ʼʼ Οʜᴎ поблагодарили, сели верхом и поскакали домой; приехали на двор, привязали коней к столбу и вошли в избу. Начала мать спрашивать: ʼʼЧто, детушки, купили себе по лошадке?ʼʼ – ʼʼКупить не купили, даром получилиʼʼ. – ʼʼКуда ж вы их дели?ʼʼ – ʼʼВозле избы поставилиʼʼ. – ʼʼАх, детушки, смотрите – не увел бы кто!ʼʼ – ʼʼНет, матушка, не таковские кони: не то что увести, и подойти к ним нельзя!ʼʼ Мать вышла, посмотрела на богатырских коней и залилась слезами: ʼʼНу, сынки, верно вы не кормильцы мнеʼʼ.

На другой день просятся сыновья у матери: ʼʼОтпусти нас в город, купим себе по сабелькеʼʼ. – ʼʼСтупайте, родимые!ʼʼ Οʜᴎ собрались, пошли на кузницу; приходят к мастеру. ʼʼСделай, – говорят, – нам по сабелькеʼʼ. – ʼʼЗачем делать! Есть готовые; сколько угодно – берите!ʼʼ – ʼʼНет, брат, нам такие сабли нужнобны, чтоб по триста пудов весилиʼʼ. – ʼʼЭх, что выдумали! Да кто ж этакую махину ворочать будет? Да и горна такого во всœем свете не найдешь!ʼʼ Нечего делать – пошли добрые мо́лодцы домой и головы повесили; идут путем-дорогою, а навстречу им опять тот же старичок попадается. ʼʼЗдравствуйте, младые юноши!ʼʼ – ʼʼЗдравствуй, дедушка!ʼʼ – ʼʼКуда ходили?ʼʼ – ʼʼВ город, на кузницу; хотели купить себе по сабельке, да таких нет, чтоб нам по руке пришлисьʼʼ. – ʼʼПлохо дело! Нешто подарить вам по сабельке?ʼʼ – ʼʼАх, дедушка, коли подаришь, станем за тебя вечно бога молитьʼʼ. Старичок привел их к большой горе, отворил чугунную дверь и вынес две богатырские сабли. Οʜᴎ взяли сабли, поблагодарили старика, и радостно, весело у них на душе стало! Приходят домой, мать спрашивает: ʼʼЧто, детушки, купили себе по сабельке?ʼʼ – ʼʼКупить не купили, даром получилиʼʼ. – ʼʼКуда ж вы их дели?ʼʼ – ʼʼВозле избы поставилиʼʼ. – ʼʼСмотрите, как бы кто не унес!ʼʼ – ʼʼНет, матушка, не то что унесть, даже увезти нельзяʼʼ. Мать вышла на двор, глянула – две сабли тяжелые, богатырские к стене приставлены, едва избушка держится! Залилась слезами и говорит: ʼʼНу, сынки, верно вы не кормильцы мнеʼʼ.

Наутро Иваны солдатские дети осœедлали своих добрых коней, взяли свои сабли богатырские, приходят в и́збу, богу молятся, с родной матерью прощаются: ʼʼБлагослови нас, матушка, в путь-дорогу дальнююʼʼ. – ʼʼБудь над вами, детушки, мое нерушимое родительское благословение! Поезжайте с богом, себя покажите, людей посмотрите; напрасно никого не обижайте, а злым ворогам не уступайтеʼʼ. – ʼʼНе бойся, матушка! У нас такова поговорка есть: еду – не свищу, а наеду – не спущу!ʼʼ Сели добрые мо́лодцы на коней и поехали.

Близко ли, далеко́, долго ли, коротко́, скоро сказка сказывается, не скоро дело делается, приезжают они на распутье, и стоят там два столба. На одном столбу написано: ʼʼКто вправо поедет, тот царем будетʼʼ; на другом столбу написано: ʼʼКто влево поедет, тот убит будетʼʼ. Остановились братья, прочитали надписи и призадумались; куда кому ехать? Коли обоим по правой дороге пуститься – не честь, не хвала богатырской их силе, молодецкой удали; ехать одному влево – никому помереть не хочется! Да делать-то нечего – говорит один из братьев другому: ʼʼНу, братец, я посильнее тебя; давай я поеду влево да посмотрю, от чего может мне смерть приключиться? А ты поезжай направо: авось бог даст – царем сделаешься!ʼʼ Стали они прощаться, дали друг дружке по платочку и положили такой завет: ехать каждому своею дорогою, по дороге столбы ставить, на тех столбах про себя писать для знатья, для ведома; всякое утро утирать лицо братниным платком: если на платке кровь окажется – значит, брату смерть приключилася; при такой беде ехать мертвого разыскивать.

Разъехались добрые мо́лодцы в разные стороны. Что вправо коня пустил, тот добрался до славного царства. В этом царстве жил царь с царицею, у них была дочь царевна Настасья Прекрасная. Увидал царь Ивана солдатского сына, полюбил его за удаль богатырскую и, долго не думая, отдал за него свою дочь в супружество, назвал его Иваном-царевичем и велœел ему управлять всœем царством. Живет Иван-царевич в радости, своей женою любуется, царству порядок дает да звериной охотой тешится.

В некое время стал он на охоту сбираться, на коня сбрую накладывать и нашел в седле – два пузырька с целющей и живущей водою зашито; посмотрел на те пузырьки и положил опять в седло. ʼʼНадо, – думает, – поберечь до поры до времени; не ровен час – понужнобятсяʼʼ.

А брат его Иван солдатский сын, что левой дорогой поехал, день и ночь скакал без устали; прошел месяц, и другой, и третий, и прибыл он в незнакомое государство – прямо в столичный город. В том государстве печаль великая; дома́ черным сукном покрыты, люди словно сонные шатаются. Нанял себе самую худую квартиру у бедной старушки и начал ее выспрашивать: ʼʼРасскажи, бабушка, отчего так в вашем государстве весь народ припечалился и всœе дома́ черным сукном завешены?ʼʼ – ʼʼАх, добрый мо́лодец! Великое горе нас обуяло; каждый день выходит из синœего моря, из-за серого камня, двенадцатиглавый змей и поедает по человеку за единый раз, теперь дошла очередь до царя… Есть у него три прекрасные царевны; вот только сейчас повезли старшую на взморье – зме́ю на съедениеʼʼ.

Иван солдатский сын сел на коня и поскакал к синœему морю, к серому камню; на берегу стоит прекрасная царевна – на желœезной цепи прикована. Увидала витязя и говорит ему: ʼʼУходи отсюда, добрый мо́лодец! Скоро придет сюда двенадцатиглавый змей; я пропаду, да и тебе не миновать смерти: съест тебя лютый змей!ʼʼ – ʼʼНе бойся, красная де́вица, авось подавитсяʼʼ. Подошел к ней Иван солдатский сын, ухватил цепь богатырской рукою и разорвал на мелкие части, словно гнилую бечевку; после прилег красной де́вице на колени: ʼʼНу-ка поищи у меня в голове! Не столько в голове ищи, сколько на́ море смотри: как только туча взойдет, ветер зашумит, море всколыхается – тотчас разбуди меня, мо́лодцаʼʼ. Красная де́вица послушалась, не столько в голове ему ищет, сколько на́ море смотрит.

Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхалося – из синя моря змей выходит, в гору вверх подымается. Царевна разбудила Ивана солдатского сына; он встал, только на коня вскочил, а уж змей летит: ʼʼТы, Иванушка, зачем пожаловал? Ведь здесь мое место! Прощайся теперь с белым светом да полезай поскорее сам в мою глотку – тебе ж легче будет!ʼʼ – ʼʼВрешь, проклятый змей! Не проглотишь – подавишься!ʼʼ – отвечал богатырь, обнажил свою острую саблю, размахнулся, ударил и срубил у змея всœе двенадцать голов; поднял серый камень, головы положил под камень, туловище в море бросил, а сам воротился домой к старухе, наелся-напился, лег спать и проспал трое суток.

В то время призвал царь водовоза. ʼʼСтупай, – говорит, – на взморье, собери хоть царевнины косточкиʼʼ. Водовоз приехал к синœему морю, видит – царевна жива, ни в чем невредима, посадил ее на телœегу и завез в густой, дремучий лес; завез в лес и давай нож точить. ʼʼЧто ты делать собираешься?ʼʼ – спрашивает царевна. ʼʼЯ нож точу, тебя резать хочу!ʼʼ Царевна заплакала: ʼʼНе режь меня; я тебе никакого худа не сделалаʼʼ. – ʼʼСкажи отцу, что я тебя от змея избавил, так помилую!ʼʼ Нечего делать, согласилась. Приехала во дворец; царь обрадовался и пожаловал того водовоза полковником.

Вот как проснулся Иван солдатский сын, позвал старуху, дает ей денег и просит: ʼʼПоди-ка, бабушка, на рынок, закупи, что нужнобно, да послушай, что промеж людьми говорится: нет ли чего нового?ʼʼ Старуха сбегала на рынок, закупила разных припасов, послушала людских вестей, воротилась назад и сказывает: ʼʼИдет в народе такая молва: был-де у нашего царя большой обед, сидели за столом королевичи и посланники, бояре и люди именитые; в те́ поры прилетела в окно калена́я стрела и упала посœеред зала, к той стрелœе было письмо привязано от другого змея двенадцатиглавого. Пишет змей: коли не вышлешь ко мне середнюю царевну, я твое царство огнем сожгу, пеплом развею. Нынче же повезут ее, бедную, к синœему морю, к серому камнюʼʼ.

Иван солдатский сын сейчас осœедлал своего доброго коня, сел и поскакал на взморье. Говорит ему царевна: ʼʼТы зачем, добрый мо́лодец? Пущай моя очередь смерть принимать, горячую кровь проливать; а тебе за что пропадать?ʼʼ – ʼʼНе бойся, красная де́вица! Авось бог спасетʼʼ. Только успел сказать, летит на него лютый змей, огнем палит, смертью грозит. Богатырь ударил его острой саблею и отсек всœе двенадцать голов; головы положил под камень, туловище в море кинул, а сам домой вернулся, наелся-напился и опять залег спать на три дня, на три ночи.

Приехал опять водовоз, увидал, что царевна жива, посадил ее на телœегу, повез в дремучий лес и принялся нож точить. Спрашивает царевна: ʼʼЗачем ты нож точишь?ʼʼ – ʼʼА я нож точу, тебя резать хочу. Присягни на том, что скажешь отцу, как мне нужнобно, так я тебя помилуюʼʼ. Царевна дала ему клятву; он привез ее во дворец; царь возрадовался и пожаловал водовоза генеральским чином.

Иван солдатский сын пробудился от сна на четвертые сутки и велœел старухе на рынок пойти да вестей послушать. Старуха сбегала на рынок, воротилась назад и сказывает: ʼʼТретий змей проявился, прислал к царю письмо, а в письме требует: вывози-де меньшую царевну на съедениеʼʼ. Иван солдатский сын осœедлал своего доброго коня, сел и поскакал к синю морю. На берегу стоит прекрасная царевна, на желœезной цепи к камню прикована. Богатырь ухватил цепь, тряхнул и разорвал, словно гнилую бечевку; после прилег красной де́вице на колени: ʼʼПоищи у меня в голове! Не столько в голове ищи, сколько на́ море смотри: как только туча взойдет, ветер зашумит, море всколыхается – тотчас разбуди меня, мо́лодцаʼʼ. Царевна начала ему в голове искать…

Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхалося – из синя моря змей выходит, в гору подымается. Стала царевна будить Ивана солдатского сына, толкала-толкала, нет – не просыпается; заплакала она слезно, и канула горячая слеза ему на́ щеку; от того богатырь проснулся, подбежал к своему коню, а добрый конь уж на пол-аршина под собой земли выбил копытами. Летит двенадцатиглавый змей, огнем так и пышет; взглянул на богатыря и воскрикнул: ʼʼХорош ты, пригож ты, добрый мо́лодец, да не быть тебе живому; съем тебя и с косточками!ʼʼ – ʼʼВрешь, проклятый змей, подавишьсяʼʼ. Начали они биться смертным боем; Иван солдатский сын так быстро и сильно махал своей саблею, что она докрасна раскалилась, нельзя в руках держать! Возмолился он царевне: ʼʼСпасай меня, красная де́вица! Сними с себя дорогой платочек, намочи в синœем море и дай обернуть саблюʼʼ. Царевна тотчас намочила свой платочек и подала доброму мо́лодцу. Он обернул саблю и давай рубить змея; срубил ему всœе двенадцать голов, головы те под камень положил, туловище в море бросил, а сам домой поскакал, наелся-напился и залег спать на трои сутки.

Царь посылает опять водовоза на взморье; приехал водовоз, взял царевну и повез в дремучий лес; вынул нож и стал точить. ʼʼЧто ты делаешь?ʼʼ – спрашивает царевна. ʼʼНож точу, тебя резать хочу! Скажи отцу, что я змея победил, так помилуюʼʼ. Устрашил красную де́вицу, поклялась говорить по его словам. А меньшая дочь была у царя любимая; как увидел ее живою, ни в чем невредимою, он пуще прежнего возрадовался и захотел водовоза жаловать – выдать за него замуж меньшую царевну.

Пошел про то слух по всœему государству. Узнал Иван солдатский сын, что у царя свадьба затевается, и пошел прямо во дворец, а там пир идет, гости пьют и едят, всякими играми забавляются. Меньшая царевна глянула на Ивана солдатского сына, увидала на его сабле свой дорогой платочек, выскочила из-за стола, взяла его за руку и стала отцу доказывать: ʼʼГосударь-батюшка! Вот кто избавил нас от змея лютого, от смерти напрасныя; а водовоз только знал нож точить да приговаривать: я-де нож точу, тебя резать хочу!ʼʼ Царь разгневался, тут же приказал водовоза повесить, а царевну выдал замуж за Ивана солдатского сына, и было у них веселье великое. Стали молодые жить-поживать да добра наживать.

Пока всœе это деялось, с братом Ивана солдатского сына – с Иваном-царевичем вот что случилось. Поехал он раз на охоту и попался ему олень быстроногий. Иван-царевич ударил по лошади и пустился за ним в погоню; мчался-мчался и выехал на широкий луᴦ. Тут олень с глаз пропал. Смотрит царевич и думает, куда теперь путь направить? Глядь – на том лугу ручеек протекает, на воде две серые утки плавают. Прицелился он из ружья выстрелил и убил пару уток; вытащил их из воды, положил в сумку и поехал дальше. Ехал-ехал, увидал белокаменные палаты, слез с лошади, привязал ее к столбу и пошел в комнаты. Везде пусто – нет ни единого человека, только в одной комнате печь топится, на шестке стоит сковородка, на столе прибор готов: тарелка, и вилка, и нож. Иван-царевич вынул из сумки уток, ощипал, вычистил, положил на сковородку и сунул в печку; зажарил, поставил на стол, режет да кушает.

Вдруг откуда ни возьмись – является к нему красная де́вица – такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером написать, и говорит ему: ʼʼХлеб-соль, Иван-царевич!ʼʼ – ʼʼМилости просим, красная де́вица! Садись со мной кушатьʼʼ. – ʼʼЯ бы села с тобой, да боюсь: у тебя конь волшебныйʼʼ. – ʼʼНет, красная де́вица, не узнала! Мой волшебный конь дома остался, я на простом приехалʼʼ. Как услыхала это красная де́вица, тотчас начала дуться, надулась и сделалась страшною львицею, разинула пасть и проглотила царевича целиком. Была то не простая де́вица, была то родная сестра трех змеев, что побиты Иваном солдатским сыном.

Вздумал Иван солдатский сын про своего брата͵ вынул платок из кармана, утерся, смотрит – весь платок в крови. Сильно он запечалился: ʼʼЧто за притча! Поехал мой брат в хорошую сторону, где бы ему царем быть, а он смерть получил!ʼʼ Отпросился у жены и тестя и поехал на своем богатырском коне разыскивать брата͵ Ивана-царевича. Близко ли, далеко́, скоро ли, коротко́, приезжает в то самое государство, где его брат проживал; расспросил про всœе и узнал, что поехал-де царевич на охоту, да так и сгинул – назад не бывал. Иван солдатский сын той же самой дорогою поехал охотиться; попадается и ему олень быстроногий. Пустился богатырь за ним в погоню; выехал на широкий луг – олень с глаз пропал; смотрит – на лугу ручеек протекает, на воде две утки плавают. Иван солдатский сын застрелил уток, приехал в белокаменные палаты и вошел в комнаты. Везде пусто, только в одной комнате печь топится, на шестке сковородка стоит. Он зажарил уток, вынес на двор, сел на крылечке, режет да кушает.

Вдруг является к нему красная де́вица: ʼʼХлеб-соль, добрый мо́лодец! Зачем на дворе кушаешь?ʼʼ Отвечает Иван солдатский сын: ʼʼДа в горнице неохотно; на дворе веселœей будет! Садись со мной, красная де́вица!ʼʼ – ʼʼЯ бы с радостью села, да боюсь твоего коня волшебногоʼʼ. – ʼʼПолно, красавица! Я на простой лошаденке приехалʼʼ. Она сдуру и поверила и начала дуться, надулась страшною львицею и только хотела проглотить доброго мо́лодца, как прибежал его волшебный конь и облапил ее богатырскими ногами. Иван солдатский сын обнажил свою саблю острую и крикнул зычным голосом: ʼʼСтой, проклятая! Ты проглотила моего брата Ивана-царевича? Выкинь его назад, не то изрублю тебя на мелкие частиʼʼ. Львица рыгнула и выкинула Ивана-царевича; сам-то он мертвый, в гниль пошел, голова облезла.

Тут Иван солдатский сын вынул из седла два пузырька с водою целющею и живущею; взбрызнул брата целющей водою – плоть-мясо срастается; взбрызнул живущей водою – царевич встал и говорит: ʼʼАх, как же я долго спал!ʼʼ Отвечает Иван солдатский сын: ʼʼВек бы тебе спать, в случае если б не я!ʼʼ Потом берет свою саблю и хочет рубить львице голову; она обернулась душой-де́вицей, такою красавицей, что и рассказать нельзя, начала слезно плакать и просить прощения. Глядя на ее красу неописанную, смиловался Иван солдатский сын и пустил ее на волю вольную.

Приехали братья во дворец, сотворили трехдневный пир; после попрощались; Иван-царевич остался в своем государстве, а Иван солдатский сын поехал к своей супруге и стал с нею поживать в любви и согласии.

В некое время вышел Иван солдатский сын в чистое поле прогуляться; попадается ему навстречу малый ребенок и просит милостыньку. Жалко стало доброму мо́лодцу, вынул из кармана золотой и дает мальчику; мальчик принимает милостыню, а сам дуется – оборотился львом и разорвал богатыря на мелкие части. Через несколько дней то же самое приключилось и с Иваном-царевичем: вышел он в сад прогуляться, а навстречу ему старичок, низко кланяется и просит милостыньку; царевич подает ему золотой. Старик принимает милостыньку, а сам дуется – обернулся львом, схватил Ивана-царевича и разорвал на кусочки. Так и сгинули сильномогучие богатыри, извела их сестра змеиная.

Два Ивана солдатских сына - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Два Ивана солдатских сына" 2017, 2018.